На занятиях в Психологическом Театре даю задание участникам группы сочинить страшный рассказ, состоящий из «непонятных» слов. Задание выполняется азартно и быстро. Это тест.
Читаю вслух. Знакомлюсь с каждым через его страх. Здесь и момент терапии: страх и юмор, совмещены (!)
На одном листе — просто шедевр:
«Зловещая субстанция давила на сенсорное восприятие индивидуума. Наступала флагилляция, усугублённая фригидной аморфностью перманентной дуаляции. Сгущавшаяся урувелла приближалась всё шапирней и шапирней! Ужасные доминанты превалировали над дольными структурами объективного неофита. Мгла, залившая субстанцию объекта нарастала. Приближался momento more, бушующий в словесном петинге.
А-ааа! Пронзительно оглушил вопль адепта. Что-то неосознанно дисгармоничное надвигалось из тьмы эмпатии.
Это был конец тенденциозного иона.»
Группа просто в экстазе от смеха. Не каждому удаётся запечатать свой страх в такой изысканно абсурдный текст. Текст принадлежит вон тому огромному детине лет тридцати, у которого на груди — игровое имя «БЭБИ».
Да! Обычный страх матери, подёрнутый комплексом вины. Но каков талант: юмор и такое «медвежье» (при его осанке) спокойствие. На первый взгляд и не распознать страх, диктующий диагноз. Только если приглядеться — можно увидеть некоторое несоответствие между богатырской осанкой и ватностью движений, между юмором и инфантильностью в принятии решений… Такое впечатление, что любая миловидная крошечная соседка может взять его за ниточку и он полетит за ней воздушным шариком… БЭБИ… Юмор спасёт мир…
Кстати, о миловидной соседке. Здесь другой текст. Он начисто лишён юмора.
«Мама в детстве очень часто пугала меня смертью. Она рассказывала мне о ней, даже рисовала, изображая скелета с косой в руках. Она рисовала её даже на стенах в доме, чтобы она всегда была у меня на глазах, говорила: если я не буду слушаться, то она меня скосит.
С одной стороны я очень боялась этого образа, а с другой — он был мне очень любопытен, ведь я никогда ещё не видела людей в состоянии смерти.
И я увидела смерть сначала во сне, а потом и наяву. Когда я увидела смерть, я испытала странные состояния. Я увидела себя умершей, я видела себя страдающей и плачущей по умершему, видела себя человеком, несущим смерть и в то же время — человеком, наблюдающим эти состояния. И этот наблюдающий видел и чувствовал ещё весь окружающий мир, его красоту, его солнечность и звёздность, его бесконечность и бессмертие. И в этот момент я почувствовала себя заново рождённой…
Весь мир, окружающий меня стал ярким и праздничным, он как бы встречал новую жизнь, а с другой стороны — он оплакивал ушедшую.
С тех пор я всегда стремилась ходить на похороны, я любила кладбища, церковь… В этих местах мне не надо было играть какие-то роли, мне не надо было быть кем-то, я просто была. Мне нравилось наблюдать за людьми. Перед лицом смерти они были совершенно другими, они сбрасывали свои маски и можно было видеть их истинные лица, и лица их были разными…
Я часто ходила на кладбища просто так , чтобы подумать, побыть с собой наедине, чтобы увидеть себя, иногда мне не хотелось возвращаться.
Я даже ночью приходила на кладбище, чтобы побыть в этой атмосфере, чтобы снова умереть и снова родиться.
Смерть — это нечто непостижимое, без чего невозможна жизнь… Я не вижу смысла в жизни, если нет смерти. Я боюсь её и я стремлюсь к ней.»
ЭЛЛА
Если бы вы видели эту женщину, написавшую такой текст: она солнечная, жизнерадостная и невероятно сексуальная! Никто никогда бы не подумал, что она вот уже с самого раннего детства находится в состоянии дистресса.
Ещё Ганс Селье предложил различать стресс как «нормальную» реакцию организма на воздействия, требующие усилия по перестройке внешней среды и дистресс (истощение, несчастье) как состояние, вредное для здоровья и не обязательно наступающее под влиянием часто повторяющихся стрессов.
Длительные отрицательные настроения независимо от вызвавших их причин представляют собой опасность для здоровья. Они выводят из строя, «блокируют» механизмы физиологического регулирования, которые обеспечивают нормальную работу органов.
И если отрицательная эмоция многократно повторяется, затягивается, если она порождает плохое настроение, сводящую на нет защитную активность организма, тогда кровяное давление долго не снижается и возникают все те расстройства, которые приводят к гипертонии, язве желудка, стенокардии, кожным заболиваниям… психозам и т.д.
ДЕТСКИЙ СТРАХ — МОЖЕТ ЛИ БЫТЬ ПРИЧИНОЙ ДИСТРЕССА?
Увы -да!
Профилактика?
Иногда достаточно снизить эмоционально-физическое напряжение (если любые усилия бесполезны), но в то же время есть ситуации, где смягчение, избегание напряжения выступает как весьма опасная защита (уход в беспомощность, в безнадёжность, в «мир иной») — всё это парализует активность и делают жизнь бесплодной…
Элла (ей 32 года) не замужем, детей у неё нет, увлечений, похоже, нет, друзей…
Здесь мы сталкиваемся с несоответствием внешнего проявления личности и её глубинного страха. Страха или даже неприятия того, что мы называем жизнью.
На сеансе гипносинергетики: затемнение. Смотрим пристально друг другу в глаза. Я и Элла.
Я: — Не отводите глаза…
ЭЛЛА: — Нет, не могу… (уводит глаза, затем опять примагничивается взглядом)
Я: — Ты смотришь в зеркало. Перед тобой не я, перед тобой — твоё отражение в зеркале. Пространство между тобой и зеркалом меняется…
Смотри! Перед тобой мелькнуло чьё-то лицо. Что оно выражает?
ЭЛЛА: — Голод!
Я: — Голод?
ЭЛЛА: — Это может быть навеяно моими разговорами?
Я: — Сейчас — не анализируйте, говорите всё, что придёт в голову. Если вдруг какое-то ощущение появится, слово всплывёт — говорите.
ЭЛЛА: — Любовь, страсть, печаль, красота, страх, чёрное … — тоже слово? Слепота, улыбка. усталость… Я устала…
Я: — Ещё немного. Скажите мне — кого вы увидели? Не бойтесь.
ЭЛЛА: — Я очень боюсь переутомления. Я увидела какое-то лицо!..
(Прячет глаза, сжимает руками голову).
Я: — Лицо приближается или отдаляется?
ЭЛЛА: — Нет.
Я: — Может быть с ним что-то происходит?
ЭЛЛА: — Нет, нет, просто… Да, вот лицо поехало, как маска. Как будто она сейчас пыталась маску снять… И… Она то ли в маске… Но как будто действительно вот это вот лицо … как бы вот… кожа, которая уже отмерла и хочет её сил… (Смотрит мне в глаза не отрываясь, почти плачет).
Я: — Вы убеждены, что она ЕСТ вашу энергию? (провокационный вопрос!)
ЭЛЛА: — Но если «она» — это я сама! То значит, я сама себя жру?.. Я устала…
Я: — Последнее усилие. Всё. Вот маску снимает — и что под ней? Смотрите!
ЭЛЛА: — Ничего не получается!
Я: — Сверху или снизу снимается маска? Сверху? Так, смотрите: кожа другая, смотрите, не уводите глаза. Что там другое? Дальше — снимайте — доброжелательно без агрессии. Без страха. Уберите страх, страха нет. Есть любопытство, есть желание помочь… Вы чувствуете — маска снимается?..
ЭЛЛА: — Чуть-чуть поехала… На лоб… Не получается.
Я: — Что под этим лбом?
ЭЛЛА: — Линия от волоса. Но, не получается. Сначала мне показалось, что это без маски вроде, такое красивое, свежее лицо, но… Фу… Старая голодная старуха. Лицо обожжённое!
Я: — Скажи ей! Скажи ей что-нибудь! Говори!
ЭЛЛА: — Уйди! Уйди! Сдохни!!! (Плачет, кричит, пугается). Вот тебе! Не возьмёшь! Ты меня не возьмёшь! Вон отсюда!!!
Я: — (Меняю позу, провожу руками в пространстве между нами)
Всё отлично. Я считаю, что вы многое сделали. Этого достаточно на сегодня. Нельзя искусственно ускорить процесс. Это через какое-то время у вас получится, но сейчас вы сделали очень многое. Вы узнали себя. Понимаете?
ЭЛЛА: — Это я? В прошлой жизни, что ли?
Я: — Не прячьтесь в прошлое и будущее. Это ваша нынешняя сущность. Ваша глубинная, ваша бессознательная программа. Сегодня вы с ней познакомились. Завтра мы вступим с ней в диалог и узнаем, почему она такая страшная, голодная и измученная. А пока ясно только одно — вы боитесь вебе сумасшедшей старой женщины — вампа.
Ответьте мне только на один вопрос: вам кого-то напомнила эта женщина?
ЭЛЛА: — …Кажется… мою мать… Нет. Мне показалось! Это был труп. Полуистлевший труп…
Вы можете её простить? (Чуть не вырвалось). Как же… снять порчу.
(А всё таки интересно — что такое перманентная дуаляция?)
(часть 2)
«Зачем в групповой психотерапии кроме анализа, обсуждения и тестирования нужны всяческие игры, странные задания — что-то сочинить, нарисовать, изобразить?» — вопрос типичный.
Скажу прямо: технократу непонятен весь этот «креативный выпендрёж».
Но психология многослойна и не может существовать только в угодливой связи с логикой. Есть кое-что ещё…
Итак, как мы помним:
на занятиях в психологическом театре даю задание членам группового психотренинга сочинить «страшный» рассказ…
Это задание расчитано на :
1) выявление тайных страхов (фобий)
2) тренинг речи и взаимовлияния (суггестии)
3) развитие творческого мышления (креативности), а в связи с этим и формирования новой гибкой программы, способствующей выходу из душевного тупика…
Раздаются листки с заданием каждому персонально: сочинить минут за пять страшилку с формантными словами (задания разные, формантные слова тоже).
Затем необходимо прочитать текст с максимальной включённостью.
Психолог кратко анализирует (после каждого рассказа): иногда страх или сбой в «программе» легче прослеживается через абсурд!
Пример: употребление в рассказе буквы «У»
«Полуцуйский с рузбегу угудил в оъятуя служителуй мугузина. Мусье УУУ унул уикники. «Как вы смуете оскурблять велукое УУУ?! Как вы смуете утверждать, что уукуни есть перевурзум
Уиннаистутости?! Мы, уикники суйчус уитности вушегу сузнундия укурутим до мунимума».
Уикники мудленно дустуют урумный уродомент.
Стуло учень струшно.
Искурочуное туло полуцуйского нушли в унулютурнум сустуюнии».
Да — стуло учень струшно!
По этому тексту можно узнать, действительно немало.
Но если мы остановимся на фобии в частности, то прежде всего — режет глаза подавленная агрессивность и готовность к конфликту при малейшем поводе. Агрессия на авторитарных мужчин (по отцовскому типу). Страх «быть раздавленным буквой закона».
Но это слова. Прелесть абсурдного текста в том, что он даёт возможность интуитивно включиться на чужую проблему, а если повезёт — и вытащить формулу этой проблемы. Или узор — как хотите…
Самое главное — найти нишу, в которой прячется личность от своих проблем. Ирония, юмор — иногда прекрасная пещера для шизоидов. Это не только показатель креативности. Это показатель декомпенсации. Чем больше юмор — тем сильнее щит. Щит от чего?
А как с суперконкретными текстами?
Задание: употребить в тексте несколько формантных конкретных слов. Например — роза…
«Была ночь. Вдруг дверь отворилась и в темноте блеснули ножницы, слегка заржавленные. Сладко и страшно пахло розами. Вдруг раздался дикий вопль и послышался мягкий стук падающего тела. Показалась кровь, похожая на ржавчину. Она слегка горькая. Неожиданно спокойно блеснул нож. Блеск и свет. Всё спокойно.»
Поистине — всё «спокойно»!
Формула этого страха? «Не сопротивление»…
Здесь очень важно заметить повторы: «вдруг», «ржавчина», «спокойно», «нож-ножницы»… Закономерности: «сладко-горько»…
Прямо садомазохистический узор какой-то со страхом преследования…
Ещё можно назвать страхом абортированной женщины…
Подобные упражнения необходимы…
Абсурд прорубает брешь в подсознании — сами собой вдруг начинают вспоминаться необходимые сновидения, глубоко скрытые мотивы…
«Мне снилось:
За дверью жили двое: нестарый инвалид и старуха на костылях, оба они почти не ходили. Однажды я осталась днём в своём закутке и услышала, что кто-то быстро ходит за дверью. Страх. Открыла дверь и увидела старуху. Она — в розовом халате направляется ко мне. Двустворчатая белая дверь не закрывается. Я хочу пригрозить старухе. Беру палку и пытаюсь ткнуть ей в живот. Она чуть отступает.
Я жалею, что использовала палку не по-назначению: ведь она нужна, чтобы закрыть дверь на шпингалет. Тайная угроза сохраняется.
Со мной подруга. Я думаю: «Вот бы она не болтала, а дала бы мне поспать: спали бы по-очереди — одна спит, другая сдерживает угрозу.
Сплю спиной кверху и чувствую, что кто-то неотвратимо надвигается к моей голове! Но сон всё равно побеждает…»
Видна та же схема — «непротивление». И наоборот — любой отпор рождает затем парализующий страх. Голова и спина — зоны, получающие «наказание» первыми!
Напомню: существует общая реакция организма на любое вредное воздействие, направленная на мобилизацию, напряжение защитных сил организма для преодоления. Прежде всего — возникает реакция тревоги, отражающая мобилизацию всех ресурсов организма. За ней идёт фаза сопротивления, когда удаётся справиться с вредными воздействиями. В этот период может наблюдаться повышенная стрессоустойчивость. Если же действие вредных факторов долго не удаётся устранить и преодолеть, наступает третья фаза — истощения. Приспособительные возможности
организма снижаются, уменьшается сопротивляемость, увеличивается опасность заболевания. А психологический стресс имеет те же фазы развития.
Только он ещё и имеет способность прятаться!
И под внешней картиной общего благополучия — скрывается будущий психический инвалид. («Кто-то неотвратимо надвигается к моей голове»).
Вот для чего необходимы творческие крючки для ловли притаившегося стресса… Который иногда имеет форму страха.
«Бикс сиганул на индикатор. Вмиг ихтиозавр саданул сильным бивнем и стихия исчезла в сознании.
Тишина глубины вливалась и обнимала бессилием. Давлением сдавило — и в груди — ничего.
Индикатор засинел изумрудом и снизу осминоги пошли на приступ.
Бикс выбросил руки и лезвия чиркнули по наступающим слизням. Приходтилось уходить. Кислород на исходе. »
Возможный знак асфиксии при родах. Астматический тип реагирования… Позиция избегания при стрессовой ситуации.
Но зато — очень высокая креативность. А это самый главный фактор для стремящихся за синей птицей.